Осмотревшись, он обратил внимание на то, что цепи были вмурованы в два массивных каменных столба. Это не послужило бы помехой для Хантена, если бы не магия. Ее фон был едва заметен. Ровно настолько чтобы понять – эти чары ему неизвестны. Скверно. Но попытка не пытка. Невдалеке раздалось довольное урчание нескольких диноков. «Обычно они так урчат когда им пищу дают» – подумал дракон, – «там что, лагерь?».
Как будто в подтверждение его догадки, он увидел подходящую к нему женщину. Слабый ветерок дул в сторону Хантена, и это позволило ему уловить ее запах. Аромата духов не было. Разумно. Но следующий уловленный запах сбил с толку: от нее пахло всеми тремя ловцами. Рабыня? Незавидная участь. Не принадлежит никому, но на себя и свою свободу прав не имеет.
Фионелли подошла достаточно близко к пленнику, чтобы рассмотреть его. Коунт и его товарищи подпитывали сейчас своё торжество вином. В их руки попало сразу два ценных экземпляра! Они наперебой рассказывали друг другу разные байки и воспоминания, и у нее появилось немного свободного времени. Нелли хотелось увидеть дракона. До этого она лишь слышала о них. Женщина с любопытством смотрела на пленника.
Зоркий взгляд дракона даже при незначительном свете звезд, смог уловить на лице женщины некоторое разочарование. «Она ожидала, наверное, увидеть ящера» – подумал Хантен.
– Я рад, что даже в таком месте не обделен женским вниманием, – с улыбкой сказал дракон. – Но что забыла вольная птица среди этого сброда? – Хантен кивнул в сторону лагеря.
Фионелли вздрогнула, щеки покрылись румянцем. Это не укрылись от цепкого взгляда дракона.
– Ты сам в плену, но беспокоишься об участи чуждого для тебя существа, почему? – печально спросила Фио.
– Цепи не мешают понимать и чувствовать, – ответил Хантен. – В твоей душе сотни трещинок, как на хрупком зеркале. Каждая новая трещинка делает тебя всё ближе к могиле, – продолжал он, смотря Нелли в глаза. Женщине казалось, что она тоже видит глаза дракона. Его взгляд проникал всё глубже в ее душу. Она как будто окунулась в озеро оранжевого цвета. Но ей не было неуютно. Нелли почувствовала, что в ней что-то изменилось. Она вплотную подошла к Хантену, обняла его, и послушно ответила на поцелуй. Дракон не мог обнять Фионелли, мешали цепи. Тем не менее, это не мешало ему наслаждаться столь близким и откровенным вниманием. Он был не против посвятить этому ночь, но знакомый голос развеял эту надежду.
– Браво, браво, ты опять на своей волне!!!
Фионелли испуганно отпрянула от дракона. Сказанную фразу она отнесла на свой счет. Женщина лихорадочно попыталась найти объяснение сложившейся ситуации.
– Возвращайся в шатер, Нелли. Мороз крепчает, – спокойно сказал тот же голос.
Нелли, раскрасневшись, молча убежала обратно в лагерь.
– Давно не виделись, Хантен.
– Приветствую тебя, мой друг. Давно ли ты стал на путь ловца? – с заметным сарказмом ответил дракон.
– Как тебе удалось применить к Нелли магию обольщения? – спросил Урази
– Сам не знаю, может, стоит проверить еще раз? – съехидничал Хантен
Урази прикоснулся к дракону и ударил болевым импульсом. У Хантена перехватило дыхание. Он скорчился от боли, едва удержавшись, чтобы не упасть на колени.
– Что ж так слабо, – спустя пару секунд выдавил из себя дракон.
– Потому что по дружески, – серьёзно ответил Урази. – И не смей даже шутить об этом.
Резкий порыв ветра скользнул по ногам. Урази вдруг понял, что еще его удивляет, помимо того, что Хантен применил магию. Дракон до сих пор не впал в оцепенение, хотя температура давно была ниже нуля. Дымчатые драконы особо негативно относятся к похолоданию. А Хантен был чистокровным. Вот еще одна загадка присоединилась к тем, которые уже не давали ему спать на протяжении целой недели. Услышав торопливые шаги, Урази обернулся. Аора! Опять что-то натворила.
Девочка лет 12 почти подбежала к Урази и, остановилась рядом, испуганно метнула взгляд в сторону тропинки: не бежит ли за ней кто следом. Повезло. Никто за ней не гнался.
Хантен с любопытством рассматривал девочку. Рядом с Урази она казалась совсем маленькой. Красивые белокурые волосы, почти доставали до пояса. Средней длины челка, миловидное лицо. Сейчас она несколько напугана, но все же чувствовалось, что девочка способна постоять за себя. Если понадобится. Хотя и от защиты не откажется, как теперь, например.
– Дочурка? – доброжелательно спросил Дракон.
Урази от гнева аж рыкнул, а сама Аора от удивления только и смогла, что приоткрыть рот, пытаясь ответить. Но все слова застряли.
– С чего ты взял? Решил посмеяться надо мной?
Хантен с недоумением отрицательно покачал головой, но промолчал. Мороз начал сказываться, и он почувствовал озноб. Ветер усилился. Близится горный шторм. Видимо ловцы рассчитывали, что он оцепенеет прежде, чем шторм разойдется в полную мощь. Они, конечно, удивятся, что этого не произошло. Но все-таки действительно странно, что он еще не оцепенел от холода.
Урази тут же пожалел о своей вспышке. Ведь и правда, дракон не ехидничал, задавая вопрос. К тому же и сходство действительно имелось (как же нехотя он это признавал), вопреки тому, что он и Аора принадлежали к разным расам.
– Это весьма запутанная история, и не время говорить об этом сейчас. Приближается горный шторм. Мы сможем договориться о сотрудничестве?
– Смотря какими будут условия, – Хантен улыбнулся, прищурив глаза
Аора уже пожалела, что прибежала к Урази. Было очень холодно. Но возвращаться самой в лагерь она опасалась. Когда она «приласкала» Коунта своей любимой дубинкой, от растерянности выронила свое защитное средство. Пожалуй, дубинка уже полыхает в огне. Где же взять новую? Так что без Урази ей нельзя возвращаться. Удивительно, что ни Коунт, ни его дружки не стали ее преследовать. Размышления прервал звук приближающихся голосов. Кто же это? Коунта она узнала сразу, а второй голос был женским. Причем отнюдь не Фионелли.
Коунт и незнакомка подошли. Ловец пригрозил кулаком Аоре.
– Я до тебя еще доберусь, мелкая мерзавка.
Аора предусмотрительно встала так, чтобы между ней и ловцом находился Урази. Незнакомка, взглянув на дракона, нахмурилась и недовольно произнесла:
– Он должен был быть спящим.
Коунт и сам к своему неудовольствию заметил, что Хантен вовсе не в оцепенении. Но тут же сориентировался:
– Цепи надежно защищены магией. Ему не вырваться. Да и полюбоваться его отчаянием непередаваемым удовольствием будет для нас обоих. Так что все в нашу пользу.
Хантен напрягся. Он понял, о чем говорила эта парочка. Если его сейчас заклеймят, то все для него будет кончено раз и навсегда. Собственной воли он уже никогда не вернет. Будет только воля его хозяина. Холод как будто пробрался внутрь него. Нельзя цепенеть, НЕЛЬЗЯ! Мысли стали сбивчивыми. Если бы немного больше времени. Он сумел бы разбить заклятия.
– Ой, смотри, он весь дрожит, боится? – с фальшивой заботой в голосе спросила незнакомка.
– Нет, Киньера, это не от страха, ему не терпится стать рабом.
– Правда? – тем же елейным голосом спросила женщина со злорадным огоньком в глазах. – Тогда начну немедленно.
Урази решил вмешаться.
– Коунт, ты снова поступаешь необдуманно. Всё можно решить лучшим способом.
Ловец высокомерно взглянул на Урази.
– А ты снова лезешь не в свое дело. Уйди, пока я тебя не прищучил.
Урази был не из пугливых. Но то, что он увидел, раззадорило его любопытство, и он решил отступиться, чтобы понаблюдать за тем, что произойдет. За спиной дракона появилась тень. Сперва почти невидимая, но постепенно принимавшая все более четкие очертания и плотность. Урази уже не сомневался: лисица. И не просто лисица, а Шен. Её он безошибочно узнает всегда. Похоже, что кроме него лисицу больше никто не видел. Похоже, у Коунта будут серьёзные неприятности.
Урази разрывался между желанием узнать, что же сейчас делает реальная Шен, и желанием увидеть своими глазами, как Коунт будет унижен. Когда он направился сюда, лисица была еще без сознания. Аора по-прежнему стоял позади Урази. Она боялась пройти мимо Коунта сейчас.
– Ну же Киньера начнем обряд посвящения. Ему все больше не терпится, – хохотнул Коунт.
Глаза Хантена налились кровью. Он не боялся умереть, но столь желанная сейчас смерть была для него, увы, недоступна. Ловцы позаботились о том, чтобы предотвратить попытки самоубийства.
Коунт с довольной ухмылкой подошел к дракону, держа в руках тавро. Как и предполагал Урази, он не замечал опасности до последнего момента, когда приставил тавро к плечу дракона, отдав приказ Киньере для зачитывания нового и последнего заклинания.
– Прими достойно свою участь, – с издевкой произнес ловец.
«Примешь ли ты достойно свою участь» – подумал Урази, наблюдаю за стремительностью дальнейших событий.
Тень лисицы взвилась над головой Хантена, и заклятие, которое должно было раскалить тавро, отразилось в Коунта. Правая рука ловца вспыхнула зеленовато-синим огнем. В воздухе отвратительно запахло горелым мясом. Коунт с дикими воплями катался по земле, пытаясь сбить пламя. Но все напрасно. Огонь жадно пожирал плоть, и исчез лишь тогда, когда осталась голая кость. Киньера стояла на месте. Она не могла помочь ловцу, магия, которая оказалась сильнее ее, удерживала ее недвижимой.
– Кажется, вы не на шутку разозлили Шен, – скрывая улыбку, пробормотал Урази. – надо же, какая досада.
Аора с ужасом смотрела на Коунта, не понимая, что происходит. Жалости она не испытывала. Пугала необъяснимость происходящего. И неизвестность. Вдруг этот неизвестный, который напал на Коунта, и на нее тоже нашлет какие-то заклятия. Она посмотрела на Урази. И с удивлением отметила, что он был абсолютно спокоен. Значит, можно не бояться? Хорошо, если это так.
Тем временем темно-синее пламя с громким шипением, как будто от фейерверка, уничтожало цепи, которыми был скован Хантен.
Дракон, дождавшись пока цепь полностью исчезнет, заговорил:
– Надо сказать тебе спасибо Киньера, твоя магия сильна, и принесет мне немало пользы. Можешь быть спокойна, ты передала свою силу в надежные руки!
Урази был ошеломлен. Нет, не ироничным ехидством фразы. А тем, что ее произнесла Шен. Точнее, Хантен говорил голосом Шен. Урази обратил внимание на глаза дракона. Цвет глаз был разным. Один ярко рубиновым, другой зеленым. Но почти сразу глаза дракона стали прежними – золотисто-оранжевыми. Пара секунд понадобилась дракону, чтобы перекинуться и взмыть в воздух, растворяясь в ночном небе.
– Ну, Шен, ты расскажешь мне все до мельчайших подробностей, пока я не увижу всю картину в целом, – пробормотал Урази, возвращаясь в лагерь.
Как будто в подтверждение его догадки, он увидел подходящую к нему женщину. Слабый ветерок дул в сторону Хантена, и это позволило ему уловить ее запах. Аромата духов не было. Разумно. Но следующий уловленный запах сбил с толку: от нее пахло всеми тремя ловцами. Рабыня? Незавидная участь. Не принадлежит никому, но на себя и свою свободу прав не имеет.
Фионелли подошла достаточно близко к пленнику, чтобы рассмотреть его. Коунт и его товарищи подпитывали сейчас своё торжество вином. В их руки попало сразу два ценных экземпляра! Они наперебой рассказывали друг другу разные байки и воспоминания, и у нее появилось немного свободного времени. Нелли хотелось увидеть дракона. До этого она лишь слышала о них. Женщина с любопытством смотрела на пленника.
Зоркий взгляд дракона даже при незначительном свете звезд, смог уловить на лице женщины некоторое разочарование. «Она ожидала, наверное, увидеть ящера» – подумал Хантен.
– Я рад, что даже в таком месте не обделен женским вниманием, – с улыбкой сказал дракон. – Но что забыла вольная птица среди этого сброда? – Хантен кивнул в сторону лагеря.
Фионелли вздрогнула, щеки покрылись румянцем. Это не укрылись от цепкого взгляда дракона.
– Ты сам в плену, но беспокоишься об участи чуждого для тебя существа, почему? – печально спросила Фио.
– Цепи не мешают понимать и чувствовать, – ответил Хантен. – В твоей душе сотни трещинок, как на хрупком зеркале. Каждая новая трещинка делает тебя всё ближе к могиле, – продолжал он, смотря Нелли в глаза. Женщине казалось, что она тоже видит глаза дракона. Его взгляд проникал всё глубже в ее душу. Она как будто окунулась в озеро оранжевого цвета. Но ей не было неуютно. Нелли почувствовала, что в ней что-то изменилось. Она вплотную подошла к Хантену, обняла его, и послушно ответила на поцелуй. Дракон не мог обнять Фионелли, мешали цепи. Тем не менее, это не мешало ему наслаждаться столь близким и откровенным вниманием. Он был не против посвятить этому ночь, но знакомый голос развеял эту надежду.
– Браво, браво, ты опять на своей волне!!!
Фионелли испуганно отпрянула от дракона. Сказанную фразу она отнесла на свой счет. Женщина лихорадочно попыталась найти объяснение сложившейся ситуации.
– Возвращайся в шатер, Нелли. Мороз крепчает, – спокойно сказал тот же голос.
Нелли, раскрасневшись, молча убежала обратно в лагерь.
– Давно не виделись, Хантен.
– Приветствую тебя, мой друг. Давно ли ты стал на путь ловца? – с заметным сарказмом ответил дракон.
– Как тебе удалось применить к Нелли магию обольщения? – спросил Урази
– Сам не знаю, может, стоит проверить еще раз? – съехидничал Хантен
Урази прикоснулся к дракону и ударил болевым импульсом. У Хантена перехватило дыхание. Он скорчился от боли, едва удержавшись, чтобы не упасть на колени.
– Что ж так слабо, – спустя пару секунд выдавил из себя дракон.
– Потому что по дружески, – серьёзно ответил Урази. – И не смей даже шутить об этом.
Резкий порыв ветра скользнул по ногам. Урази вдруг понял, что еще его удивляет, помимо того, что Хантен применил магию. Дракон до сих пор не впал в оцепенение, хотя температура давно была ниже нуля. Дымчатые драконы особо негативно относятся к похолоданию. А Хантен был чистокровным. Вот еще одна загадка присоединилась к тем, которые уже не давали ему спать на протяжении целой недели. Услышав торопливые шаги, Урази обернулся. Аора! Опять что-то натворила.
Девочка лет 12 почти подбежала к Урази и, остановилась рядом, испуганно метнула взгляд в сторону тропинки: не бежит ли за ней кто следом. Повезло. Никто за ней не гнался.
Хантен с любопытством рассматривал девочку. Рядом с Урази она казалась совсем маленькой. Красивые белокурые волосы, почти доставали до пояса. Средней длины челка, миловидное лицо. Сейчас она несколько напугана, но все же чувствовалось, что девочка способна постоять за себя. Если понадобится. Хотя и от защиты не откажется, как теперь, например.
– Дочурка? – доброжелательно спросил Дракон.
Урази от гнева аж рыкнул, а сама Аора от удивления только и смогла, что приоткрыть рот, пытаясь ответить. Но все слова застряли.
– С чего ты взял? Решил посмеяться надо мной?
Хантен с недоумением отрицательно покачал головой, но промолчал. Мороз начал сказываться, и он почувствовал озноб. Ветер усилился. Близится горный шторм. Видимо ловцы рассчитывали, что он оцепенеет прежде, чем шторм разойдется в полную мощь. Они, конечно, удивятся, что этого не произошло. Но все-таки действительно странно, что он еще не оцепенел от холода.
Урази тут же пожалел о своей вспышке. Ведь и правда, дракон не ехидничал, задавая вопрос. К тому же и сходство действительно имелось (как же нехотя он это признавал), вопреки тому, что он и Аора принадлежали к разным расам.
– Это весьма запутанная история, и не время говорить об этом сейчас. Приближается горный шторм. Мы сможем договориться о сотрудничестве?
– Смотря какими будут условия, – Хантен улыбнулся, прищурив глаза
Аора уже пожалела, что прибежала к Урази. Было очень холодно. Но возвращаться самой в лагерь она опасалась. Когда она «приласкала» Коунта своей любимой дубинкой, от растерянности выронила свое защитное средство. Пожалуй, дубинка уже полыхает в огне. Где же взять новую? Так что без Урази ей нельзя возвращаться. Удивительно, что ни Коунт, ни его дружки не стали ее преследовать. Размышления прервал звук приближающихся голосов. Кто же это? Коунта она узнала сразу, а второй голос был женским. Причем отнюдь не Фионелли.
Коунт и незнакомка подошли. Ловец пригрозил кулаком Аоре.
– Я до тебя еще доберусь, мелкая мерзавка.
Аора предусмотрительно встала так, чтобы между ней и ловцом находился Урази. Незнакомка, взглянув на дракона, нахмурилась и недовольно произнесла:
– Он должен был быть спящим.
Коунт и сам к своему неудовольствию заметил, что Хантен вовсе не в оцепенении. Но тут же сориентировался:
– Цепи надежно защищены магией. Ему не вырваться. Да и полюбоваться его отчаянием непередаваемым удовольствием будет для нас обоих. Так что все в нашу пользу.
Хантен напрягся. Он понял, о чем говорила эта парочка. Если его сейчас заклеймят, то все для него будет кончено раз и навсегда. Собственной воли он уже никогда не вернет. Будет только воля его хозяина. Холод как будто пробрался внутрь него. Нельзя цепенеть, НЕЛЬЗЯ! Мысли стали сбивчивыми. Если бы немного больше времени. Он сумел бы разбить заклятия.
– Ой, смотри, он весь дрожит, боится? – с фальшивой заботой в голосе спросила незнакомка.
– Нет, Киньера, это не от страха, ему не терпится стать рабом.
– Правда? – тем же елейным голосом спросила женщина со злорадным огоньком в глазах. – Тогда начну немедленно.
Урази решил вмешаться.
– Коунт, ты снова поступаешь необдуманно. Всё можно решить лучшим способом.
Ловец высокомерно взглянул на Урази.
– А ты снова лезешь не в свое дело. Уйди, пока я тебя не прищучил.
Урази был не из пугливых. Но то, что он увидел, раззадорило его любопытство, и он решил отступиться, чтобы понаблюдать за тем, что произойдет. За спиной дракона появилась тень. Сперва почти невидимая, но постепенно принимавшая все более четкие очертания и плотность. Урази уже не сомневался: лисица. И не просто лисица, а Шен. Её он безошибочно узнает всегда. Похоже, что кроме него лисицу больше никто не видел. Похоже, у Коунта будут серьёзные неприятности.
Урази разрывался между желанием узнать, что же сейчас делает реальная Шен, и желанием увидеть своими глазами, как Коунт будет унижен. Когда он направился сюда, лисица была еще без сознания. Аора по-прежнему стоял позади Урази. Она боялась пройти мимо Коунта сейчас.
– Ну же Киньера начнем обряд посвящения. Ему все больше не терпится, – хохотнул Коунт.
Глаза Хантена налились кровью. Он не боялся умереть, но столь желанная сейчас смерть была для него, увы, недоступна. Ловцы позаботились о том, чтобы предотвратить попытки самоубийства.
Коунт с довольной ухмылкой подошел к дракону, держа в руках тавро. Как и предполагал Урази, он не замечал опасности до последнего момента, когда приставил тавро к плечу дракона, отдав приказ Киньере для зачитывания нового и последнего заклинания.
– Прими достойно свою участь, – с издевкой произнес ловец.
«Примешь ли ты достойно свою участь» – подумал Урази, наблюдаю за стремительностью дальнейших событий.
Тень лисицы взвилась над головой Хантена, и заклятие, которое должно было раскалить тавро, отразилось в Коунта. Правая рука ловца вспыхнула зеленовато-синим огнем. В воздухе отвратительно запахло горелым мясом. Коунт с дикими воплями катался по земле, пытаясь сбить пламя. Но все напрасно. Огонь жадно пожирал плоть, и исчез лишь тогда, когда осталась голая кость. Киньера стояла на месте. Она не могла помочь ловцу, магия, которая оказалась сильнее ее, удерживала ее недвижимой.
– Кажется, вы не на шутку разозлили Шен, – скрывая улыбку, пробормотал Урази. – надо же, какая досада.
Аора с ужасом смотрела на Коунта, не понимая, что происходит. Жалости она не испытывала. Пугала необъяснимость происходящего. И неизвестность. Вдруг этот неизвестный, который напал на Коунта, и на нее тоже нашлет какие-то заклятия. Она посмотрела на Урази. И с удивлением отметила, что он был абсолютно спокоен. Значит, можно не бояться? Хорошо, если это так.
Тем временем темно-синее пламя с громким шипением, как будто от фейерверка, уничтожало цепи, которыми был скован Хантен.
Дракон, дождавшись пока цепь полностью исчезнет, заговорил:
– Надо сказать тебе спасибо Киньера, твоя магия сильна, и принесет мне немало пользы. Можешь быть спокойна, ты передала свою силу в надежные руки!
Урази был ошеломлен. Нет, не ироничным ехидством фразы. А тем, что ее произнесла Шен. Точнее, Хантен говорил голосом Шен. Урази обратил внимание на глаза дракона. Цвет глаз был разным. Один ярко рубиновым, другой зеленым. Но почти сразу глаза дракона стали прежними – золотисто-оранжевыми. Пара секунд понадобилась дракону, чтобы перекинуться и взмыть в воздух, растворяясь в ночном небе.
– Ну, Шен, ты расскажешь мне все до мельчайших подробностей, пока я не увижу всю картину в целом, – пробормотал Урази, возвращаясь в лагерь.
-
-
26.02.2012 в 21:59Мне очень понравилось...интересный сюжет и не перегружен описанием окружающего мира, только действия...
-
-
19.06.2012 в 16:17Единственное, что режет глаз - это "ехидство", "ехидный" и т. д. Но это с Самиздата осталось)